• Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Megie  
Мигель де Сервантес Сааведра, Хитроумный идальго Дон Кихот
Galoshka Дата: Пятница, 27-04-2012, 21:23 | Сообщение # 1 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону


Миге́ль де Серва́нтес Сааве́дра (исп. Miguel de Cervantes Saavedra; 29 сентября 1547, Алькала-де-Энарес — 23 апреля 1616, Мадрид) — всемирно известный испанский писатель. Прежде всего, известен как автор одного из величайших произведений мировой литературы — романа «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский».

Родился в Алкала-де-Энарес (пров. Мадрид). Его отец, идальго Родриго де Сервантес (происхождение 2-й фамилии Сервантеса — «Сааведра», стоящей на титулах его книг, не установлено), был скромным хирургом, дворянином по крови, мать — донья Леонор де Кортина; их многочисленная семья постоянно жила в бедности, не оставлявшей будущего писателя на протяжении всей его горестной жизни. Очень мало известно о ранних этапах его жизни. С 1970-х гг. в Испании распространена версия о еврейском происхождении Сервантеса, повлиявшем на его творчество, вероятноо, его мать, вела свой род из семьи крещеных евреев.

Семья Сервантеса часто переезжала из города в город, поэтому будущий писатель не смог получить систематического образования. В 1566-1569 годах Мигель обучался в мадридской городской школе у известного гуманиста грамматика Хуана Лопеса де Ойос, последователя Эразма Роттердамского.

В литературе Мигель дебютировал четырьмя стихотворениями, опубликованными в Мадриде по протекции его учителя Лопеса де Ойоса.

В 1569, после уличной стычки, закончившейся ранением одного из ее участников, Сервантес бежал в Италию, где служил в Риме в свите кардинала Аквавивы, а затем завербовался в солдаты. 7 октября 1571 принял участие в морской битве при Лепанто, был ранен в предплечье (его левая рука на всю жизнь осталась бездействующей).

Мигель Сервантес участвовал в военных кампаниях в Италии (был в Неаполе), Наварино (1572), Португалии, а также осуществлял поездки по службе в Оран (1580-ые годы); служил в Севилье. Принял также участие в ряде морских экспедиций, в том числе в Тунис. В 1575, имея при себе рекомендательное письмо (утерянное Мигелем при пленении) от Хуана Австрийского, главнокомандующего испанской армией в Италии, отплыл из Италии в Испанию. Галера, на которой находились Сервантес и его младший брат Родриго, была атакована алжирскими пиратами. В плену провел пять лет. Четырежды пытался бежать, но всякий раз терпел неудачу, лишь чудом не был казнен, в плену подвергался различным мучениям. В конце концов был выкуплен из плена монахами братства Святой Троицы и вернулся в Мадрид.

В 1585 году он женился на Каталине де Салазар и выпустил пасторальный роман "Галатея" ("La Galatea"). В то же время в мадридских театрах начинают ставиться его пьесы, до наших дней, к сожалению, в подавляющем большинстве не сохранившиеся. Из ранних драматических опытов Сервантеса сохранились трагедия «Нумансия» и «комедия» «Алжирские нравы». Через два года он перебрался из столицы в Андалусию, где в течение десяти лет исполнял сначала должность поставщика "Великой Армады", а затем - сборщика налогов. За финансовую недостачу в 1597 году (В 1597 оказывается в заключении в севильской тюрьме сроком на семь месяцев по обвинению в растрате казенных денег (банк, в котором Сервантес хранил собранные подати, лопнул) был посажен в севильскую тюрьму, где он и начал писать роман "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский" ("Del ingenioso hidalgo Don Quixote de La Mancha").

В 1605 году его выпустили на свободу, и в том же году была опубликована первая часть "Дон-Кихота", немедленно ставшая невероятно популярной.

В 1607 году Сервантес приехал в Мадрид, где и провел последние девять лет жизни. В 1613 году он издал сборник "Назидательные новеллы" ("Novelas ejemplares"), а в 1615 году - вторую часть "Дон-Кихота". В 1614 г. — в разгар работы над ней Сервантеса — появляется подложное продолжение романа, принадлежащее перу анонима, скрывавшегося под псевдонимом «Алонсо Фернандес де Авельянеда». В Прологе к «Лже-Кихоту» содержались грубые выпады лично против Сервантеса, а его содержание демонстрировало полное непонимание автором (или авторами?) подделки всей сложности замысла оригинала. В «Лже-Кихоте» содержится ряд эпизодов, сюжетно совпадающих с эпизодами из второй части романа Сервантеса. Спор исследователей о приоритете Сервантеса или анонима не может быть разрешен окончательно. Скорее всего, Мигель Сервантес специально включил во вторую часть «Дон Кихота» переработанные эпизоды из сочинения Авельянеды, чтобы еще раз продемонстрировать свое умение превращать в искусство малозначительные в художественном отношении тексты (аналогично его обращение с рыцарской эпикой).

«Вторая часть хитроумного кабальеро Дон Кихота Ламанчского» издана в 1615 г. в Мадриде в той же типографии, что и «Дон Кихот» издания 1605 г. Впервые обе части «Дон Кихота» увидели свет под одной обложкой в 1637 году.

Последнюю свою книгу "Странствия Персилеса и Сихизмунды" ("Los trabajos de Persiles y Sigismunda"), любовно-приключенческий роман в стиле античного романа "Эфиопика" Сервантес закончил всего за три дня до кончины, последовавшей 23 апреля 1616 года; книга эта была опубликована вдовой писателя в 1617 году.

За несколько дней до смерти он постригся в монахи. Могила его долго оставалась затерянной, так как на его гробнице (в одной из церквей) не было даже надписи. Памятник ему поставлен в Мадриде лишь в 1835 г.; на пьедестале латинская надпись: «Михаилу Сервантесу Сааведре, царю испанских поэтов». В честь Сервантеса назван кратер на Меркурии. Первым русским переводчиком Сервантеса по последним данным является Н. И. Ознобишин, который перевел новеллу «Корнелия» в 1761 году.

Последствия

Сервантес умер в Мадриде, куда он переехал из Вальядолида незадолго до смерти. Ирония судьбы преследовала великого юмориста за гробом: могила его долго оставалась затерянной, так как на его гробнице (в одной из церквей) не было даже надписи. Памятник ему поставлен в Мадриде лишь в 1835 году (скульптор Антонио Сола); на пьедестале две надписи на латинском и испанском языках: «Мигелю де Сервантесу Сааведре, царю испанских поэтов, год M.D.CCC.XXXV»[5].

Мировое значение Сервантеса зиждется, главным образом, на его романе «Дон Кихот», полном, всестороннем выражении его разнообразного гения. Задуманное как сатира на наводнившие в ту пору всю литературу рыцарские романы, о чём автор определительно заявляет в «Прологе», это произведение мало-помалу, может быть, даже независимо от воли автора, перешло в глубокий психологический анализ человеческой природы, двух сторон душевной деятельности — благородного, но сокрушаемого действительностью идеализма и реалистической практичности.

Обе эти стороны нашли себе гениальное проявление в бессмертных типах героя романа и его оруженосца; в резкой своей противоположности они — и в этом заключается глубокая психологическая правда, — составляют, однако, одного человека; только слитие этих обеих существенных сторон человеческого духа составляет гармоническое целое. Дон Кихот смешон, изображенные гениальною кистью похождения его — если не вдумываться в их внутренний смысл — вызывают неудержимый смех; но он скоро сменяется у мыслящего и чувствующего читателя другим смехом, «смехом сквозь слезы», который есть существенное и неотъемлемое условие всякого великого юмористического создания.

В романе Сервантеса, в судьбах его героя сказалась в высокой этической форме именно мировая ирония. В побоях и всякого рода других оскорблениях, которым подвергается рыцарь — при некоторой антихудожественности их в литературном отношении, — заключается одно из лучших выражений этой иронии. Тургенев отметил ещё один очень важный момент в романе — смерть его героя: в это мгновение все великое значение этого лица становится доступным каждому. Когда бывший его оруженосец, желая его утешить, говорит ему, что они скоро отправятся на рыцарские похождения, «нет, — отвечает умирающий, — все это навсегда прошло, и я прошу у всех прощения».

Источник
Galoshka Дата: Пятница, 27-04-2012, 21:29 | Сообщение # 2 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону


Содержание

Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский

В некоем селе Ламанчском жил-был один идальго, чье имущество заключалось в фамильном копье, древнем щите, тощей кляче да борзой собаке. Фамилия его была не то Кехана, не то Кесада, точно неизвестно, да и неважно. Лет ему было около пятидесяти, телом он был сухопар, лицом худощав и дни напролет читал рыцарские романы, отчего ум его пришел в полное расстройство, и ему вздумалось сделаться странствующим рыцарем. Он начистил принадлежавшие его предкам доспехи, приделал к шишаку картонное забрало, дал своей старой кляче звучное имя Росинант, а себя переименовал в Дон Кихота Ламанчского. Поскольку странствующий рыцарь обязательно должен быть влюблен, идальго, поразмыслив, избрал себе даму сердца: Альдонсу Лоренсо и нарек её Дульсинеей Тобосской, ибо родом она была из Тобосо. Облачившись в свои доспехи, Дон Кихот отправился в путь, воображая себя героем рыцарского романа. Проехав целый день, он устал и направился к постоялому двору, приняв его за замок. Неказистая наружность идальго и его возвышенные речи всех рассмешили, но добродушный хозяин накормил и напоил его, хотя это было нелегко: Дон Кихот ни за что не хотел снимать шлем, мешавший ему есть и пить. Дон Кихот попросил хозяина замка, т. е. постоялого двора, посвятить его в рыцари, а перед тем решил провести ночь в бдении над оружием, положив его на водопойное корыто. Хозяин спросил, есть ли у Дон Кихота деньги, но Дон Кихот ни в одном романе не читал про деньги и не взял их с собой. Хозяин разъяснил ему, что хотя такие простые и необходимые вещи, как деньги или чистые сорочки, не упоминаются в романах, это вовсе не значит, что у рыцарей не было ни того, ни другого. Ночью один погонщик хотел напоить мулов и снял с водопойного корыта доспехи Дон Кихота, за что получил удар копьем, так что хозяин, считавший Дон Кихота сумасшедшим, решил поскорее посвятить его в рыцари, чтобы избавиться от столь неудобного постояльца. Он уверил его, что обряд посвящения состоит в подзатыльнике и ударе шпагой по спине и после отъезда Дон Кихота произнес на радостях не менее высокопарную, хотя и не столь пространную речь, чем новоиспеченный рыцарь.



Дон Кихот повернул домой, чтобы заластить деньгами и сорочками. По пути он увидел, как дюжий сельчанин колотит мальчишку-пастуха. Рыцарь вступился за пастушка, и сельчанин обещал ему не обижать мальчишку и заплатить ему все, что должен. Дон Кихот в восторге от своего благодеяния поехал дальше, а сельчанин, как только заступник обиженных скрылся из глаз, избил пастушка до полусмерти. Встречные купцы, которых Дон Кихот заставлял признать Дульсинею Тобосскую самой прекрасной дамой на свете, стали над ним насмехаться, а когда он ринулся на них с копьем, отдубасили его, так что домой он прибыл избитый и обессиленный. Священник и цирюльник, односельчане Дон Кихота, с которыми он часто спорил о рыцарских романах, решили сжечь зловредные книги, от которых он повредился в уме. Они просмотрели библиотеку Дон Кихота и почти ничего не оставили от нее, кроме "Амадиса Галльского" и еще нескольких книг. Дон Кихот предложил одному хлебопашцу - Санчо Пансе - стать его оруженосцем и столько ему наговорил и наобещал, что тот согласился. И вот однажды ночью Дон Кихот сел на Росинанта, Санчо, мечтавший стать губернатором острова, - на осла, и они тайком выехали из села. По дороге они увидели ветряные мельницы, которые Дон Кихот принял за великанов. Когда он бросился на мельницу с копьем, крыло её повернулось и разнесло копье в щепки, а Дон Кихота сбросило на землю.

На постоялом дворе, где они остановились переночевать, служанка стала пробираться в темноте к погонщику, с которым договорилась о свидании, но по ошибке наткнулась на Дон Кихота, который решил, что это влюбленная в него дочь хозяина замка. Поднялся переполох, завязалась драка, и Дон Кихоту, а особенно ни в чем не повинному Санчо Пансе, здорово досталось. Когда Дон Кихот, а вслед за ним и Санчо отказались платить за постой, несколько случившихся там людей стащили Санчо с осла и стали подбрасывать на одеяле, как собаку во время карнавала.

Когда Дон Кихот и Санчо поехали дальше, рыцарь принял стадо баранов за вражескую рать и стал крушить врагов направо и налево, и только град камней, который пастухи обрушили на него, остановил его. Глядя на грустное лицо Дон Кихота, Санчо придумал ему прозвище: Рыцарь Печального Образа. Как-то ночью Дон Кихот и Санчо услышали зловещий стук, но когда рассвело, оказалось, что это сукновальные молоты. Рыцарь был смущен, и его жажда подвигов осталась на сей раз неутоленной. Цирюльника, который в дождь надел на голову медный таз, Дон Кихот принял за рыцаря в шлеме Мамбрина, а поскольку Дон Кихот дал клятву завладеть этим шлемом, он отобрал у цирюльника таз и очень возгордился своим подвигом. Затем он освободил каторжников, которых вели на галеры, и потребовал, чтобы они отправились к Дульсинее и передали ей привет от её верного рыцаря, но каторжники не захотели, а когда Дон Кихот стал настаивать, побили его камнями.



В Сьерре Морене один из каторжников - Хинес де Пасамонте - похитил у Санчо осла, и Дон Кихот пообещал отдать Санчо трех из пяти ослов, которые были у него в имении. В горах они нашли чемодан, где оказалось кое-что из белья и кучка золотых монет, а также книжка со стихами. Деньги Дон Кихот отдал Санчо, а книжку взял себе. Хозяином чемодана оказался Карденьо - полубезумный юноша, который начал рассказывать Дон Кихоту историю своей несчастной любви, но недорассказал, потому что они поссорились из-за того, что Карденьо мимоходом дурно отозвался о королеве Мадасиме. Дон Кихот написал любовное письмо Дульсинее и записку своей племяннице, где просил её выдать "подателю первого ослиного векселя" трех ослят, и, побезумствовав для приличия, то есть сняв штаны и несколько раз перекувырнувшись, послал Санчо отнести письма. Оставшись один, Дон Кихот предался покаянию. Он стал думать, чему лучше подражать: буйному помешательству Роланда или меланхолическому помешательству Амадиса. Решив, что Амадис ему ближе, он стал сочинять стихи, посвященные прекрасной Дульсинее. Санчо Панса по пути домой встретил священника и цирюльника - своих односельчан, и они попросили его показать им письмо Дон Кихота к Дульсинее, но оказалось, что рыцарь забыл дать ему письма, и Санчо стал цитировать письмо наизусть, перевирая текст так, что вместо "бесстрастная сеньора" у него получилось "безотказная сеньора" и т. п. Священник и цирюльник стали изобретать средство выманить Дон Кихота из Бедной Стремнины, где он предавался покаянию, и доставить в родную деревню, чтобы там излечить его от помешательства. Они просили Санчо передать Дон Кихоту, что Дульсинея велела ему немедленно явиться к ней. Они уверили Санчо, что вся эта затея поможет Дон Кихоту стать если не императором, то хотя бы королем, и Санчо в ожидании милостей охотно согласился им помогать. Санчо поехал к Дон Кихоту, а священник и цирюльник остались ждать его в лесу, но вдруг услышали стихи - это был Карденьо, который поведал им свою горестную повесть с начала до конца: вероломный друг Фернандо похитил его возлюбленную Лусинду и женился на ней. Когда Карденьо закончил рассказ, послышался грустный голос и появилась прекрасная девушка, переодетая в мужское платье. Это оказалась Доротея, соблазненная Фернандо, который обещал на ней жениться, но покинул её ради Лусинды. Доротея рассказала, что Лусинда после обручения с Фернандо собиралась покончить с собой, ибо считала себя женой Карденьо и дала согласие на брак с Фернандо только по настоянию родителей. Доротея же, узнав, что он не женился на Лусинде, возымела надежду вернуть его, но нигде не могла его найти. Карденьо открыл Доротее, что он и есть истинный супруг Лусинды, и они решили вместе добиваться возвращения "того, что им принадлежит по праву". Карденьо обещал Доротее, что, если Фернандо не вернется к ней, он вызовет его на поединок.

Санчо передал Дон Кихоту, что Дульсинея призывает его к себе, но тот ответил, что не предстанет перед ней, покуда не совершит подвигов, "милости её достойных". Доротея вызвалась помочь выманить Дон Кихота из лесу и, назвавшись принцессой Микомиконской, сказала, что прибыла из далекой страны, до которой дошел слух о славном рыцаре Дон Кихоте, дабы просить его заступничества. Дон Кихот не мог отказать даме и отправился в Микомикону. Навстречу им попался путник на осле - это был Хинес де Пасамонте, каторжник, которого освободил Дон Кихот и который украл у Санчо осла. Санчо забрал себе осла, и все поздравили его с этой удачей. У источника они увидели мальчика - того самого пастушка, за которого недавно вступился Дон Кихот. Пастушок рассказал, что заступничество идальго ему вышло боком, и проклинал на чем свет стоит всех странствующих рыцарей, чем привел Дон Кихота в ярость и смущение.

Добравшись до того самого постоялого двора, где Санчо подбрасыпали на одеяле, путники остановились на ночлег. Ночью из чулана, где отдыхал Дон Кихот, выбежал перепуганный Санчо Панса: Дон Кихот во сне сражался с врагами и размахивал мечом во все стороны. Над его изголовьем висели бурдюки с вином, и он, приняв их за великанов, пропорол их и залил все вином, которое Санчо с перепугу принял за кровь. К постоялому двору подъехала еще одна компания: дама в маске и несколько мужчин. Любопытный священник попытался расспросить слугу о том, кто эти люди, но слуга и сам не знал, он сказал только, что дама, судя по одежде, монахиня или собирается в монастырь, но, видно, не по своей воле, и она вздыхала и плакала всю дорогу. Оказалось, что это Аусинда, которая решила удалиться в монастырь, раз не может соединиться со своим супругом Карденьо, но Фернандо похитил её оттуда. Увидев дона Фернандо, Доротея бросилась ему в ноги и стала умолять его вернуться к ней. Он внял её мольбам, Лусинда же радовалась, воссоединившись с Карденьо, и лишь Санчо огорчался, ибо считал Доротею принцессой Микомиконской и надеялся, что она осыплет его господина милостями и ему тоже кое-что перепадет.

Дон Кихот считал, что все уладилось благодаря тому, что он победил великана, а когда ему рассказали о продырявленном бурдюке, назвал это чарами злого волшебника. Священник и цирюльник рассказали всем о помешательстве Дон Кихота, и Доротея с Фернандо решили не бросать его, а доставить в деревню, до которой оставалось не больше двух дней пути. Доротея сказала Дон Кихоту, что счастьем своим она обязана ему, и продолжала играть начатую роль. К постоялому двору подъехали мужчина и женщина-мавританка, Мужчина оказался капитаном от инфантерии, попавшим в плен во время битвы при Лепанто. Прекрасная мавританка помогла ему бежать и хотела креститься и стать его женой. Вслед за ними появился судья с дочерью, оказавшийся родным братом капитана и несказанно обрадовавшийся, что капитан, от которого долго не было вестей, жив. Судья не был смущен его плачевным видом, ибо капитан был ограблен в пути французами. Ночью Доротея услышала песню погонщика мулов и разбудила дочь судьи Клару, чтобы девушка тоже послушала её, но оказалось, что певец вовсе не погонщик мулов, а переодетый сын знатных и богатых родителей по имени Луис, влюбленный в Клару. Она не очень знатного происхождения, поэтому влюбленные боялись, что его отец не даст согласия на их брак. К постоялому двору подъехала новая группа всадников: это отец Луиса снарядил за сыном погоню. Луис, которого слуги отца хотели препроводить домой, отказался ехать с ними и попросил руки Клары.

На постоялый двор прибыл другой цирюльник, тот самый, у которого Дон Кихот отнял "шлем Мамбрина", и стал требовать возвращения своего таза. Началась перепалка, и священник потихоньку отдал ему за таз восемь реалов, чтобы её прекратить. Меж тем один из случившихся на постоялом дворе стражников узнал Дон Кихота по приметам, ибо его разыскивали как преступника за то, что он освободил каторжников, и священнику стоило большого труда убедить стражников не арестовывать Дон Кихота, поскольку тот не в своем уме. Священник и цирюльник смастерили из падок нечто вроде удобной клетки и сговорились с одним человеком, который ехал мимо на волах, что он отвезет Дон Кихота в родную деревню. Но потом они выпустили Дон Кихота из клетки под честное слово, и он пытался отобрать у молящихся статую непорочной девы, считая её знатной сеньорой, нуждающейся в защите. Наконец Дон Кихот прибыл домой, где ключница и племянница уложили его в постель и стали за ним ухаживать, а Санчо пошел к жене, которой пообещал, что в следующий раз он уж непременно вернется графом или губернатором острова, причем не какого-нибудь захудалого, а самого лучшего.

После того как ключница и племянница целый месяц выхаживали Дон Кихота, священник и цирюльник решили его навестить. Речи его были разумными, и они подумали, что помешательство его прошло, но как только разговор отдаленно коснулся рыцарства, стало ясно, что Дон Кихот неизлечимо болен. Санчо также навестил Дон Кихота и рассказал ему, что из Саламанки вернулся сын их соседа бакалавр Самсон Карраско, который сказал, что вышла в свет история Дон Кихота, написанная Сидом Ахметом Бенинхали, где описаны все приключения его и Санчо Пансы. Дон Кихот пригласил к себе Самсона Карраско и расспросил его о книге. Бакалавр перечислил все её достоинства и недостатки и рассказал, что ею зачитываются все от мала до велика, особенно же её любят слуги. Дон Кихот и Санчо Панса решили отправиться в новое путешествие и через несколько дней тайком выехали из деревни. Самсон проводил их и просил Дон Кихота сообщать обо всех своих удачах и неудачах. Дон Кихот по совету Самсона направился в Сарагосу, где должен был состояться рыцарский турнир, но прежде решил заехать в Тобосо, чтобы получить благословение Дульсинеи. Прибыв в Тобосо, Дон Кихот стал спрашивать у Санчо, где дворец Дульсинеи, но Санчо не мог отыскать его в темноте. Он думал, что Дон Кихот знает это сам, но Дон Кихот объяснил ему, что никогда не видел не только дворца Дульсинеи, но и её самое, ибо влюбился в нее по слухам. Санчо ответил, что видел её и привез ответ на письмо Дон Кихота тоже по слухам. Чтобы обман не всплыл, Санчо постарался как можно скорее увезти своего господина из Тобосо и уговорил его подождать в лесу, пока он, Санчо, съездит в город поговорить с Дульсинеей. Он сообразил, что раз Дон Кихот никогда не видел Дульсинею, то можно выдать за нее любую женщину и, увидев трех крестьянок на ослицах, сказал Дон Кихоту, что к нему едет Дульсинея с придворными дамами. Дон Кихот и Санчо пали перед одной из крестьянок на колени, крестьянка же грубо на них прикрикнула. Дон Кихот усмотрел во всей этой истории колдовство злого волшебника и был весьма опечален, что вместо красавицы сеньоры увидел крестьянку-дурнушку.

В лесу Дон Кихот и Санчо встретили влюбленного в Касильдею Вандальскую Рыцаря Зеркал, который хвастался, что победил самого Дон Кихота. Дон Кихот возмутился и вызвал Рыцаря Зеркал на поединок, по условиям которого побежденный должен был сдаться на милость победителя. Не успел Рыцарь Зеркал приготовиться к бою, как Дон Кихот уже напал на него и чуть не прикончил, но оруженосец Рыцаря Зеркал завопил, что его господин - не кто иной, как Самсон Карраско, который надеялся таким хитроумным способом вернуть Дон Кихота домой.
Galoshka Дата: Пятница, 27-04-2012, 21:31 | Сообщение # 3 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону
Содержание.(Продолжение)

Но увы, Самсон был побежден, и Дон Кихот, уверенный, что злые волшебники заменили облик Рыцаря Зеркал обликом Самсона Карраско, снова двинулся по дороге в Сарагосу. В пути его догнал Дьего де Миранда, и два идальго поехали вместе. Навстречу им ехала повозка, в которой везли львов. Дон Кихот потребовал, чтобы клетку с огромным львом открыли, и собрался изрубить его на куски. Перепуганный сторож открыл клетку, но лев не вышел из нее, бесстрашный же Дон Кихот отныне стал именовать себя Рыцарем Львов. Погостив у дона Дьего, Дон Кихот продолжал путь и прибыл в село, где праздновали свадьбу Китерии Прекрасной и Камачо Богатого. Перед венчанием к Китерии подошел Басильо Бедный, сосед Китерии, с детства влюбленный в нее, и у всех на глазах пронзил себе грудь мечом. Он соглашался исповедаться перед смертью, только если священник обвенчает его с Китерией и он умрет её супругом. Все уговаривали Китерию сжалиться над страдальцем - ведь он вот-вот испустит дух, и Китерия, овдовев, сможет выйти замуж за Камачо. Китерия дала Басильо руку, но как только их обвенчали, Басильо вскочил на ноги живой и здоровый - он все это подстроил, чтобы жениться на любимой, и она, похоже, была с ним в сговоре. Камачо же по здравом размышлении почел за лучшее не обижаться: зачем ему жена, которая любит другого? Три дня пробыв у новобрачных, Дон Кихот и Санчо двинулись дальше.



Дон Кихот решил спуститься в пещеру Монтесиноса. Санчо и студент-проводник обвязали его веревкой, и он начал спускаться. Когда все сто брасов веревки были размотаны, они подождали с полчаса и начали тянуть веревку, что оказалось так легко, словно на ней не было груза, и лишь последние двадцать брасов тянуть было тяжело. Когда они извлекли Дон Кихота, глаза его были закрыты и им с трудом удалось растолкать его. Дон Кихот рассказал, что видел в пещере много чудес, видел героев старинных романсов Монтесиноса и Дурандарта, а также заколдованную Дульсинею, которая даже попросила у него в долг шесть реалов. На сей раз его рассказ показался неправдоподобным даже Санчо, который хорошо знал, что за волшебник заколдовал Дульсинею, но Дон Кихот твердо стоял на своем. Когда они добрались до постоялого двора, который Дон Кихот против обыкновения не счел замком, туда явился маэсе Педро с обезьяной-прорицательницей и райком. Обезьяна узнала Дон Кихота и Санчо Пансу и все о них рассказала, а когда началось представление, Дон Кихот, пожалев благородных героев, бросился с мечом на их преследователей и перебил всех кукол. Правда, потом он щедро заплатил Педро за разрушенный раек, так что тот был не в обиде. На самом деле это был Хинес де Пасамонте, скрывавшийся от властей и занявшийся ремеслом раешника - поэтому он все знал о Дон Кихоте и Санчо, обычно же, прежде чем войти в село, он расспрашивал в окрестностях про его жителей и за небольшую мзду "угадывал" прошлое.



Как-то раз, выехав на закате на зеленый луг, Дон Кихот увидел скопление народа - то была соколиная охота герцога и герцогини. Герцогиня читала книгу о Дон Кихоте и была преисполнена уважением к нему. Она и герцог пригласили его в свой замок и приняли как почетного гостя. Они и их челядь сыграли с Дон Кихотом и Санчо много шуток и не переставали дивиться рассудительности и безумию Дон Кихота, а также смекалке и простодушию Санчо, который в конце концов поверил, что Дульсинея заколдована, хотя сам же выступал в качестве колдуна и сам все это подстроил. На колеснице к Дон Кихоту прибыл волшебник Мерлин и возвестил, что, для того чтобы расколдовать Дульсинею, Санчо должен добровольно три тысячи триста раз огреть себя плетью по голым ягодицам. Санчо воспротивился, но герцог обещал ему остров, и Санчо согласился, тем более что срок бичевания не был ограничен и можно было это делать постепенно. В замок прибыла графиня Трифальди, она же Горевана, - дуэнья принцессы Метонимии. Волшебник Злосмрад обратил принцессу и её мужа Треньбреньо в статуи, а у дуэньи Гореваны и двенадцати других дуэний начали расти бороды. Расколдовать их всех мог только доблестный рыцарь Дон Кихот. Злосмрад обещал прислать за Дон Кихотом коня, который быстро домчит его и Санчо до королевства Кандайя, где доблестный рыцарь сразится с Злосмрадом. Дон Кихот, полный решимости избавить дуэний от бород, вместе с Санчо сел с завязанными глазами на деревянного коня и думал, что они летят по воздуху, меж тем как слуги герцога обдували их воздухом из мехов. "Прилетев" обратно в сад герцога, они обнаружили послание Злосмрада, где он писал, что Дон Кихот расколдовал всех одним тем, что на это приключение отважился. Санчо не терпелось посмотреть на лица дуэний без бород, но весь отряд дуэний уже исчез. Санчо стал готовиться управлять обещанным островом, и Дон Кихот дал ему столько разумных наставлений, что поразил герцога и герцогиню - во всем, что не касалось рыцарства, он "выказывал ум ясный и обширный".

Герцог отправил Санчо с многочисленной свитой в городок, которому надлежало сойти за остров, ибо Санчо не знал, что острова бывают только в море, а не на суше. Там ему торжественно вручили ключи от города и объявили пожизненным губернатором острова Баратарии. Для начала ему предстояло разрешить тяжбу между крестьянином и портным. Крестьянин принес портному сукно и спросил, выйдет ли из него колпак. Услышав, что выйдет, он спросил, не выйдет ли два колпака, а узнав, что выйдет и два, захотел получить три, потом четыре и остановился на пяти. Когда же он пришел получать колпаки, они оказались как раз ему на палец. Он рассердился и отказался платить портному за работу и вдобавок стал требовать назад сукно или деньги за него. Санчо подумал и вынес приговор: портному за работу не платить, крестьянину сукна не возвращать, а колпачки пожертвовать заключенным. Затем к Санчо явились два старика, один из которых давным-давно взял у другого в долг десять золотых и утверждал, что вернул, меж тем как заимодавец говорил, что денег этих не получал. Санчо заставил должника поклясться, что он вернул долг, и тот, дав заимодавцу на минутку подержать свой посох, поклялся. Увидев это, Санчо догадался, что деньги спрятаны в посохе, и вернул их заимодавцу. Вслед за ними явилась женщина, таща за руку мужчину, который её якобы изнасиловал. Санчо велел мужчине отдать женщине свой кошелек и отпустил женщину домой. Когда она вышла, Санчо велел мужчине догнать её и отобрать кошелек, но женщина так сопротивлялась, что это ему не удалось. Санчо сразу понял, что женщина оклеветала мужчину: если бы она проявила хоть половину бесстрашия, с каким защищала кошелек, когда защищала свою честь, мужчина и то не смог бы её одолеть. Поэтому Санчо вернул кошелек мужчине, а женщину прогнал с острова. Все подивились мудрости Санчо и справедливости его приговоров. Когда Санчо сел за уставленный яствами стол, ему ничего не удалось съесть: стоило ему протянуть руку к какому-нибудь блюду, как доктор Педро Нестерпимо де Наука приказывал убрать его, говоря, что оно вредно для здоровья. Санчо написал письмо своей жене Тересе, к которому герцогиня присовокупила письмо от себя и нитку кораллов, а паж герцога доставил письма и подарки Тересе, переполошив всю деревню. Тереса обрадовалась и написала очень разумные ответы, а также послала герцогине полмеры отборных желудей и сыр.

На Баратарию напал неприятель, и Санчо должен был с оружием в руках защищать остров. Ему принесли два щита и привязали один спереди, а другой сзади так туго, что он не мог пошевельнуться. Как только он попытался сдвинуться с места, он упал и остался лежать, зажатый между двумя щитами. Вокруг него бегали, он слышал крики, звон оружия, по его щиту яростно рубили мечом и наконец раздались крики: "Победа! Неприятель разбит!" Все стали поздравлять Санчо с победой, но он, как только его подняли, оседлал осла и поехал к Дон Кихоту, сказав, что десяти дней губернаторства с него довольно, что он не рожден ни для сражений, ни для богатства, и не хочет подчиняться ни нахальному лекарю, ни кому другому. Дон Кихот начал тяготиться праздной жизнью, которую вел у герцога, и вместе с Санчо покинул замок. На постоялом дворе, где они остановились на ночлег, им повстречались дон Хуан и дон Херонимо, читавшие анонимную вторую часть "Дон Кихота", которую Дон Кихот и Санчо Панса сочли клеветой на себя. Там говорилось, что Дон Кихот разлюбил Дульсинею, меж тем как он любил её по-прежнему, там было перепутано имя жены Санчо и было полно других несообразностей. Узнав, что в этой книге описан турнир в Сарагосе с участием Дон Кихота, изобиловавший всякими глупостями. Дон Кихот решил ехать не в Сарагосу, а в Барселону, чтобы все видели, что Дон Кихот, изображенный в анонимной второй части, - вовсе не тот, которого описал Сид Ахмет Бенинхали.

В Барселоне Дон Кихот сразился с рыцарем Белой Луны и потерпел поражение. Рыцарь Белой Луны, бывший не кем иным, как Самсоном Карраско, потребовал, чтобы Дон Кихот вернулся в свое село и целый год не выезжал оттуда, надеясь, что за это время к нему вернется разум. По пути домой Дон Кихоту и Санчо пришлось вновь посетить герцогский замок, ибо его владельцы так же помешались на шутках и розыгрышах, как Дон Кихот - на рыцарских романах. В замке стоял катафалк с телом горничной Альтисидоры, якобы умершей от безответной любви к Дон Кихоту. Чтобы её воскресить, Санчо должен был вытерпеть двадцать четыре щелчка по носу, двенадцать щипков и шесть булавочных уколов. Санчо был очень недоволен; почему-то и для того, чтобы расколдовать Дульсинею, и для того, чтобы оживить Альтисидору, должен был страдать именно он, не имевший к ним никакого отношения. Но все так уговаривали его, что он в конце концов согласился и вытерпел пытку. Видя, как ожила Альтисидора, Дон Кихот стал торопить Санчо с самобичеванием, дабы расколдовать Дульсинею. Когда он обещал Санчо щедро заплатить за каждый удар, тот охотно стал хлестать себя плетью, но быстро сообразив, что стояла ночь и они находились в лесу, стал стегать деревья. При этом он так жалобно стонал, что Дон Кихот разрешил ему прерваться и продолжить бичевание следующей ночью. На постоялом дворе они встретили Альваро Тарфе, выведенного во второй части подложного "Дон Кихота". Альваро Тарфе признал, что никогда не видел ни Дон Кихота, ни Санчо Пансу, которые стояли перед ним, но видел другого Дон Кихота и другого Санчо Пансу, вовсе на них не похожих. Вернувшись в родное село, Дон Кихот решил на год сделаться пастухом и предложил священнику, бакалавру и Санчо Пансе последовать его примеру. Они одобрили его затею и согласились к нему присоединиться. Дон Кихот уже стал переделывать их имена на пасторальный лад, но вскоре занемог. Перед смертью разум его прояснился, и он называл себя уже не Дон Кихотом, а Алонсо Кихано. Он проклинал рыцарские романы, затуманившие его разум, и умер спокойно и по-христиански, как не умирал ни один странствующий рыцарь.
Источник
Galoshka Дата: Воскресенье, 24-06-2012, 09:33 | Сообщение # 4 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону
Для чего был рожден Дон-Кихот?



«Дон-Кихот» Мигеля Сервантеса (1547–1616) – до сих пор одна из самых издаваемых в мире книг. Не скажу: самых читаемых. Многие эту толстую книгу, состоящую из двух томов, так и не осилили. Но даже те, кто «Дон-Кихота» не читал, об истории рыцаря печального образа знают.

Литераторам известно: читателя трудно увлечь положительным персонажем. Дон-Кихот, пожалуй, – единственный положительный персонаж в мировой литературе, книжку про которого читать необычайно интересно. Неужели это – исключение из правил? Или, может быть, хитроумный идальго все же герой не совсем положительный?

На самом деле те, кто читал эту книгу еще при жизни автора, ничего положительного в Дон-Кихоте не видели и безжалостно смеялись над приключениями незадачливого продолжателя дела рыцаря Ланселота. Чего, в конечном счете, и добивался Сервантес, для чего, собственно говоря, он и написал свой роман.

За что же писатель держал зло на невинного вроде бы дурачка из провинции?

Чтобы понять это, следует вспомнить историю Испании. Здесь почти восемь веков шла нескончаемая война между христианами и мусульманами. Эту войну принято называть Реконкистой («Отвоеванием»). В восьмом веке мусульмане захватили почти весь Иберийский полуостров за исключением северных, горных, областей. Уцелевшие на севере христианские королевства то и дело воевали друг с другом (нередко прибегая в этих междоусобицах к помощи мусульман). Но всё же постепенно они объединились и начали оттеснять мавров к югу.

На картах в учебниках ход Реконкисты на Иберийском полуострове чаще всего изображают как непрерывное наступление христиан с севера на юг. Однако эти края были слишком слабо населены. Поэтому о наступлении чьих бы то ни было войск сплошным фронтом не могло быть и речи. Для стремительного сокрушающего удара у противоборствующих сторон элементарно не хватало воинов. Поэтому продвижение христианских войск на юг было очень медленным. Немногочисленные населенные пункты то и дело переходили из рук в руки. А кроме них на пустынном горном плато закрепиться было негде.

Поэтому на отвоеванных землях христиане начали строить замки. Эти замки располагались на расстоянии приблизительно дня пути один от другого. Замок – «кастель», страна замков – «Кастилия». Так назвали королевство, вокруг которого стали собираться земли, образовавшие нынешнюю Испанию.

Основной военной силой христианских армий в постоянной войне с мусульманами были рыцари ордена госпитальеров. Многие из них перебрались на Иберийский полуостров после изгнания крестоносцев из Святой земли.

Кроме рыцарей, профессиональных воинов, увенчанных титулами, в Реконкисте участвовали также и идальго. Никакими документами свою принадлежность к благородному сословию они доказать не могли. Их привилегии подтверждались только личной храбростью и известностью среди других воинов. А главной надеждой каждого идальго было то, что король узнает о его подвигах и наградит храбреца полновесным титулом. Если не герцога или графа, то хотя бы барона.

Постоянная война не способствует расцвету культуры. Представление о тогдашнем соотношении культур христианской и мусульманской части Иберийского полуострова лучше всего дает роскошная соборная мечеть (Мескита) в Кордове, сооружение величественное и чарующее. Ее строительство в основном завершилось в конце 10-го века. Мескита сохранилась во всем своем великолепии только потому, что после завоевания Кордовы в 1236 году у христиан попросту не хватило ни сил, ни умения, чтобы ее разрушить. Только прорубили в центре огромной мечети потолок и разместили здесь небольшую церковь.

А вот мечеть в Севилье христианам все же снести удалось. Правда, не полностью. Прекрасный минарет Хиральда был превращен в колокольню. А рядом в 1401–1519 годах построили огромный и по-своему величественный собор, который, вероятно, занесен в книгу Гиннесса. Собор в Севилье – самый большой готический собор в мире и самый последний собор, построенный в этом стиле. По всей остальной Европе готика в те времена уже давно ушла в прошлое.

Испанская литература тоже отстала от прочей европейской изящной словесности на несколько веков. Давно забытые рыцарские романы пользовались у рыцарей и идальго (конечно, у тех, кто умел читать) бешеной популярностью и издавались еще при жизни Сервантеса. «Дон-Кихот» был написан еще и для того, чтобы похоронить, наконец, этот жанр.

Роман вышел в свет в 1605 году, через сто лет после окончания Реконкисты. В Испании за это время произошли большие изменения. Стране давно уже не требовалось такое количество пламенных героев, как раньше. Одни пассионарии уплыли в неведомые края, за океан. (Спасибо Христофору Колумбу, открывшему новый континент!) Другие воевали, переделывая во славу своего короля карту Европы. Однако изрядное количество благородных донов осело в провинции, где они вели жизнь бедную, но гордую. То есть, мечтая исключительно о военных подвигах, эти деревенские идальго ни в коем случае не включались в какую-либо полезную мирную деятельность. Как можно? Вдруг завтра война, а я устамши!

Убеждать в чем-либо их благородия было делом бессмысленным. Тем более что какого-то там Мигеля де Сервантеса Сааведра, хотя и храброго воина, но человека с сомнительной родословной, занимавшегося к тому же таким мерзким делом, как сбор налогов, эти самые благородия и слушать бы не стали. Оставалось только одно: предать этих деревенских индюков осмеянию. Дать одному из них в руки старое копье, одеть в латы, покрытые ржавчиной, посадить на полудохлую клячу и пустить по просторам родной Ламанчи на войну с ветряными мельницами.

Кстати о ветряных мельницах. Они были экспортированы из Голландии, которая в 1556 году стала частью Испанского королевства, и считались в метрополии последним достижением техники. До этого на Иберийском полуострове зерно мололи вручную. Вот еще один показатель страшной отсталости страны! Так что один из первых подвигов Дон-Кихота Ламанчского говорит не только о душевном исступлении героя, но и о том, как далеко он оказался позади своего времени. Только человек, просидевший в глуши много лет, мог пропустить внедрение в повседневную жизнь такого полезного изобретения, как ветряная мельница. И выбравшись прогуляться по окрестностям в поисках приключений, испугаться стоящих то здесь, то там странных белых башен-великанов, медленно размахивающих руками-крыльями. Испугаться и с перепугу атаковать их.

Источник
Прикрепления: 1469020.jpg (104.0 Kb)
Энни Дата: Среда, 07-11-2012, 11:15 | Сообщение # 5 |

Thriller
Репутация:
Награды:
Сообщения:
121
Из:
Старый Оскол, Россия
В настоящее время читаю эту книгу, непросто дается, хотя языком довольно-таки понятным написано. Временами отдыхаю от нее, тянет на что-то посовременнее, но если было бы свободное время, денька два бы думаю посидела и прочитала. Произведение великое! В нем так явно прослеживается влияние литературы на жизнь, а вовсе не наоборот. Жизнь подражает искусству, а не искусство жизни. В общем, это наверное, один из первых романов о художнике и музе, если не самый первый, об этих странных отношениях на "ничьей земле" (как сказал Стивен Кинг), в мире человеческой фантазии.
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: