• Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Megie  
Форум JustMJ.ru » Современная культура » Литература » Марк Твен / Mark Twain (Биография, содержание романов, обсуждение)
Марк Твен / Mark Twain
Galoshka Дата: Среда, 09-05-2012, 12:03 | Сообщение # 1 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону


Марк Твен (англ. Mark Twain, настоящее имя Сэ́мюэл Лэ́нгхорн Кле́менс (англ. Samuel Langhorne Clemens); 30 ноября 1835, посёлок Флорида (штат Миссури) — 21 апреля 1910, Реддинг (штат Коннектикут); похоронен в Элмайре (штат Нью-Йорк) — американский писатель, журналист и общественный деятель. Его творчество охватывает множество жанров — юмор, сатира, философская фантастика, публицистика и др., и во всех этих жанрах он неизменно занимает позицию гуманиста и демократа.
Уильям Фолкнер писал, что Марк Твен был «первым по-настоящему американским писателем, и все мы с тех пор — его наследники», а Эрнест Хемингуэй писал, что вся современная американская литература вышла из одной книги Марка Твена, которая называется «Приключения Гекльберри Финна». Из русских писателей о Марке Твене особенно тепло отзывались Максим Горький и Александр Куприн.

Псевдоним

Клеменс утверждал, что псевдоним «Марк Твен» (англ. Mark Twain) был взят им в юности из терминов речной навигации. Тогда он был помощником лоцмана на Миссисипи, а крик «марк твен» («mark twain», «by the mark twain» дословно — «метка две сажени») означал, что согласно отметке на лотлине достигнута минимальная глубина, пригодная для прохождения речных судов (это 2 морских сажени, 365,76 см
Кроме «Марка Твена», Клеменс один раз в 1896 году подписался как «сьёр Луи́ де Конт» (фр. Sieur Louis de Conte, под этим именем он издал свой роман «Личные воспоминания о Жанне д’Арк сьера Луи де Конта, её пажа и секретаря»).

Биография

Сэмуэл Клеменс родился 30 ноября 1835 года в маленьком городке Флориде (штат Миссури, США); позже он шутил, что, родившись, увеличил его население на один процент. Он был третьим из четырёх выживших детей Джона и Джейн Клеменсов. Когда Сэм ещё был ребёнком, семья в поисках лучшей жизни переехала в город Ганнибал (там же, в Миссури). Именно этот город и его жители позже были описаны Марком Твеном в его знаменитых произведениях, особенно в «Приключениях Тома Сойера» (1876).
Отец Клеменса умер в 1847 году от пневмонии, оставив много долгов. Самый старший сын, Ора́йон, скоро начал издавать газету, и Сэм начал вносить туда свой посильный вклад как типограф и, иногда, как автор статей. Некоторые из самых живых и самых спорных статей газеты как раз вышли из-под пера младшего братца — обычно, когда Орайон был в отъезде. Сам Сэм также иногда путешествовал в Сент-Луис и Нью-Йорк.

До начала литературной карьеры

Но зов реки Миссисипи, в конечном счёте, привлёк Клеменса к работе лоцмана на пароходе. Профессия, которой, по признанию самого Клеменса, он занимался бы всю жизнь, если бы гражданская война не положила конец частному пароходству в 1861 году. Так Клеменс был вынужден искать другую работу.
Твен вступил в масонство в ложе «Полярная Звезда» № 79 в Сент-Луисе 22 мая 1861 года. Во время одного из путешествий он прислал из Палестины в адрес своей ложи «молоточек», к которому было приложено выдержанное в юмористическом духе письмо. Твен извещал своих братьев о том, что
«рукоятка молоточка вырезана братом Клеменсом из ствола ливанского кедра, своевременно посаженного братом Гоффредом Бульонским возле стен Иерусалима».
После недолгого знакомства с народным ополчением (этот опыт он красочно описал в 1885 году), Клеменс в июле 1861 года уехал от войны на запад. Тогда его брату Орайону предложили должность секретаря губернатора Территории Невада. Сэм и Орайон две недели ехали по прериям в дилижансе к шахтёрскому городу Вирджинии, где в Неваде добывали серебро.

На Западе


Опыт пребывания на Западе США сформировал Твена как писателя и лёг в основу его второй книги. В Неваде, надеясь разбогатеть, Сэм Клеменс стал шахтёром и начал добывать серебро. Ему приходилось подолгу жить в лагере вместе с другими старателями — этот образ жизни он позже описал в литературе. Но Клеменс не смог стать удачливым старателем, ему пришлось оставить добычу серебра и устроиться работать в газету «Territorial Enterprise» там же, в Вирджинии. В этой газете он впервые использовал псевдоним «Марк Твен». А в 1864 году он перебрался в Сан-Франциско, штат Калифорния, где начал писать для нескольких газет одновременно. В 1865 году к Твену пришёл первый литературный успех, его юмористический рассказ «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса» был перепечатан по всей стране и назван «лучшим произведением юмористической литературы, созданным в Америке к этому моменту».
Весной 1866 года Твен был командирован газетой «Sacramento Union» на Гавайи. По ходу путешествия он должен был писать письма о своих приключениях. По возвращении в Сан-Франциско эти письма ждал оглушительный успех. Полковник Джон Мак Комб, издатель газеты «Alta California», предложил Твену поехать в турне по штату, читая увлекательные лекции. Лекции сразу же стали бешено популярны, и Твен исколесил весь штат, развлекая публику и собирая по доллару с каждого слушателя.

Первая книга


Первого успеха как писатель Твен добился в другом путешествии. В 1867 году он упросил полковника Мак Комба спонсировать его поездку в Европу и на Средний Восток. В июне в качестве корреспондента «Альта Калифорния» в «Нью-Йорк трибюн» Твен едет на пароходе «Квакер-Сити» в Европу. В августе он посетил также и Одессу, Ялту и Севастополь (в «Одесском вестнике» от 24 августа помещён «Адрес» американских туристов, написанный Твеном). Марк Твен, в составе делегации корабля, посетил в Ливадии резиденцию Русского императора.
Письма, написанные им в путешествии по Европе, отправлялись и печатались в газете. А по возвращении эти письма легли в основу книги «Простаки за границей». Книга вышла в 1869 году, распространялась по подписке и имела огромный успех. До самого конца его жизни многие знали Твена именно как автора «Простаков за границей». За свою писательскую карьеру Твен попутешествовал по Европе, Азии, Африке и даже Австралии.
В 1870 году, на пике успеха от «Простаков за границей», Твен женился на Оли́вии Лэ́нгдон и переехал в город Буффало, штат Нью-Йорк. Оттуда он перебрался в город Хартфорд, штат Коннектикут. В этот период он часто читал лекции в США и Англии. Затем он начал писать острую сатиру, резко критикуя американское общество и политиков, это особенно заметно в сборнике «Жизнь на Миссисипи», написанном в 1883 году.
Творческая карьера
Самым большим вкладом Твена в американскую и мировую литературу считается роман «Приключения Гекльберри Финна». Также очень популярны «Приключения Тома Сойера», «Принц и нищий», «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» и сборник автобиографических рассказов «Жизнь на Миссисипи». Марк Твен начинал свою карьеру с непритязательных юмористических куплетов, а заканчивал полными тонкой иронии очерками человеческих нравов, остро-сатирическими памфлетами на социально-политическую тематику и философски-глубокими и, при этом, весьма пессимистическими размышлениями о судьбе цивилизации.
Многие публичные выступления и лекции были утрачены или не были записаны, отдельные произведения и письма были запрещены к печати самим автором при его жизни и на десятилетия после смерти.
Твен был прекрасным оратором. Получив признание и известность, Марк Твен много времени уделял поиску молодых литературных талантов и помогал им пробиться, используя своё влияние и приобретённую им издательскую компанию.
Твен увлекался наукой и научными проблемами. Он был очень дружен с Николой Тесла, они много времени проводили вместе в лаборатории Теслы. В своё произведение «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» Твен ввёл путешествие во времени, в результате которого многие современные технологии оказались представлены в Англии времён Короля Артура. Технические подробности, приводимые в романе, свидетельствуют о хорошем знакомстве Твена с достижениями современной ему науки.
Двумя другими наиболее известными увлечениями Марка Твена были игра в бильярд и курение трубки. Посетители дома Твена иногда говорили, что в кабинете писателя стоял такой густой табачный дым, что самого хозяина почти нельзя было разглядеть.
Твен был видной фигурой Американской антиимперской лиги, которая протестовала против американской аннексии Филиппин. В ответ на эти события, в которых погибло около 600 человек, он написал «Инцидент на Филиппинах», но произведение было опубликовано только в 1924 году, через 14 лет после смерти Твена.
Время от времени некоторые произведения Твена запрещались американской цензурой по разным причинам. В основном это объяснялось активной гражданской и социальной позицией писателя. Некоторые произведения, которые могли бы оскорбить религиозные чувства людей, Твен не печатал по просьбам своей семьи. Так, например, «Таинственный незнакомец» остался неопубликованным до 1916 года. А самой противоречивой работой Твена, пожалуй, была юмористическая лекция в парижском клубе, опубликованная под названием «Размышления о науке онанизма». Центральная идея лекции была такой: «Если уж нужно рискнуть жизнью на сексуальном фронте, то не мастурбируйте слишком много». Эссе было опубликовано лишь в 1943 году ограниченным тиражом в 50 экземпляров. Ещё несколько антирелигиозных произведений оставались ненапечатанными до 1940-х годов.
Сам же Марк Твен относился к цензуре c иронией. Когда в 1885 году публичная библиотека в Массачусетсе решила изъять из фонда «Приключения Гекльберри Финна», Твен написал своему издателю:
Они исключили Гека из библиотеки как «мусор, пригодный только для трущоб», из-за этого мы несомненно продадим ещё 25 тысяч экземпляров.
В 2000-е годы в США вновь были предприняты попытки запретить роман «Приключения Гекльберри Финна» из-за натуралистичных описаний и словесных выражений, оскорбительных для негров. Хотя Твен был противником расизма и империализма и в своём неприятии расизма зашёл гораздо дальше своих современников, многие слова, бывшие во всеобщем употреблении во времена Марка Твена и использованные им в романе, сейчас действительно звучат как расовые оскорбления. В феврале 2011 года в США вышло первое издание книг Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна» и «Приключения Тома Сойера», в котором подобные слова и выражения заменены на политкорректные (например, слово «ниггер» заменено по тексту на «раб»).

Последние годы


Успехи Марка Твена плавно начали угасать. До своей смерти в 1910 году он пережил потерю трёх из четырёх детей, умерла и любимая жена Оливия. В свои поздние годы Твен находился в глубокой депрессии, но всё ещё мог шутить. В ответ на ошибочный некролог в «New York Journal» он произнёс свою знаменитую фразу: «Слухи о моей смерти сильно преувеличены». Материальное положение Твена также пошатнулось: его издательская компания разорилась; он вложил много денег в новую модель печатного станка, который так никогда и не был запущен в производство; плагиаторы украли права на несколько его книг.
В 1893 году Твен был представлен нефтяному магнату Генри Роджерсу, одному из директоров компании «Standard Oil». Роджерс помог Твену выгодно реорганизовать финансовые дела, и они стали близкими друзьями. Твен часто гостил у Роджерса, они выпивали и играли в покер. Можно сказать, что Твен даже стал для Роджерсов членом семьи. Внезапная смерть Роджерса в 1909 году глубоко потрясла Твена. Хотя Марк Твен многократно публично благодарил Роджерса за спасение от финансового краха, стало ясно, что их дружба имела взаимовыгодный характер. Видимо, Твен значительно повлиял на смягчение крутого нрава нефтяного магната, имевшего прозвище «цербер Роджерс». После смерти Роджерса его бумаги показали, что дружба со знаменитым писателем сделала из безжалостного скряги настоящего благотворителя и мецената. Во время дружбы с Твеном Роджерс начал активно поддерживать образование, организовывал образовательные программы, особенно для афроамериканцев и талантливых людей с ограниченными физическими возможностями.
Сам Твен умер 21 апреля 1910 года от грудной жабы (стенокардии). За год до смерти он сказал: «Я пришёл в 1835 году с Кометой Галлея, через год она снова прилетает, и я рассчитываю уйти вместе с ней». Так оно и случилось.

В городе Ганнибал, штат Миссури, сохранился дом, в котором мальчишкой играл Сэм Клеменс, и пещеры, которые он исследовал в детстве, и которые потом были описаны в знаменитых «Приключениях Тома Сойера», туда теперь приходят туристы. Дом Марка Твена в Хартфорде превращён в его личный музей и объявлен в США национальным историческим достоянием.

В честь Марка Твена назван кратер на Меркурии.

Политические взгляды

Со взглядами Марка Твена на идеальную форму правления и политический режим можно ознакомиться, прочитав его речь «„Рыцари труда“ — новая династия», с которой 22 марта 1886 года он выступил в городе Хартфорде, на заседании клуба «В понедельник вечером». Впервые эта речь под заглавием «Новая династия» была опубликована в сентябре 1957 года в журнале «New England Quarterly»[9].
Марк Твен придерживался позиции, что власть должна принадлежать только и только народу. Он считал, что
Власть одного человека над другими означает угнетение — неизменно и всегда угнетение; пусть не всегда сознательное, преднамеренное, обдуманное, не всегда суровое, или тяжкое, или жестокое, или огульное, — но так или иначе — всегда угнетение в том или ином виде. Кому ни вручи власть, она непременно проявится в угнетении. Дайте власть дагомейскому царьку — и он тут же начнет проверять меткость своей новенькой скорострельной винтовки на каждом, кто проходит мимо его дворца; люди будут падать один за другим, но ни ему, ни его придворным и в голову не придет, что он совершает нечто неподобающее. Дайте власть главе христианской церкви в России — императору, — и он одним мановением руки, точно отгоняя мошкару, пошлет несчетное множество молодых мужчин, матерей с младенцами на руках, седовласых старцев и юных девушек в невообразимый ад своей Сибири, а сам преспокойно отправится завтракать, даже не ощутив, какое варварство только что совершил. Дайте власть Константину или Эдуарду IV, или Петру Великому, или Ричарду III, — я мог бы назвать еще сотню монархов, — и они перебьют своих ближайших родичей, после чего отлично заснут, даже без снотворного… Дайте власть кому угодно — и эта власть будет угнетать.
Автор подразделял людей на две категории: угнетателей и угнетённых. Первых немного — король, горстка других надсмотрщиков и подручных, а вторых множество — это народы мира: лучшие представители человечества, рабочие люди — те, кто своим трудом добывает хлеб. Марк Твен считал, что все правители, какие до сих пор правили в мире, сочувствовали и покровительствовали классам и кланам раззолоченных бездельников, ловких казнокрадов, неутомимых интриганов, возмутителей общественного спокойствия, думающих только о своей выгоде. И по мнению великого писателя, единственном правителем или королём должен быть сам народ:
Но этот король — прирожденный враг тех, кто интригует и говорит красивые слова, но не работает. Он будет нам надежной защитой против социалистов, коммунистов, анархистов, против бродяг и корыстных агитаторов, ратующих за «реформы», которые дали бы им кусок хлеба и известность за счет честных людей. Он будет нам прибежищем и защитой против них и против всех видов политической хвори, заразы и смерти. Как он использует свою власть? Сначала — для угнетения. Ибо он не более добродетелен, чем те, кто властвовал до него, и не хочет вводить никого в заблуждение. Разница лишь в том, что он
будет угнетать меньшинство, а те угнетали большинство; он будет угнетать тысячи, а те угнетали миллионы. Но он никого не будет бросать в тюрьмы, никого не будет бить плетьми, пытать, сжигать на кострах и ссылать, не будет заставлять своих подданных работать по восемнадцать часов в день и не будет морить голодом их семьи. Он позаботится о том, чтобы все было справедливо — справедливый рабочий день, справедливая заработная плата.

Отношение к религии

Жена Твена, глубоко верующая протестантка (конгрегационалистка), так и не смогла «обратить» мужа, хотя он старался при её жизни избегать острых тем. Немало романов Твена (например, «Янки при дворе короля Артура») содержат крайне резкие выпады в адрес католической церкви. В последние годы Твен написал немало рассказов на религиозную тематику, в которых высмеивает протестантскую этику (например, «Любознательная Бесси»).
Из посмертно опубликованных материалов ясно, что Марк Твен был бесконечно далёк от любой существующей религиозной конфессии. Свои взгляды он подытожил в 1906 году в «Размышлениях о религии»:
Теперь давайте поговорим об истинном Боге, настоящем Боге, великом Боге, высочайшем и верховном Боге, подлинном творце реальной вселенной… — вселенной, не изготовленной вручную для астрономической детской, но возникшей в безграничной протяженности пространства по повелению только что упомянутого подлинного Бога, Бога невообразимо великого и величественного, по сравнению с которым все другие боги, мириадами кишащие в жалком людском воображении, подобны рою комаров, затерявшемуся в бесконечности пустого неба…
Когда мы исследуем бесчисленные чудеса, великолепие, блеск и совершенство этой бесконечной вселенной (теперь мы знаем, что вселенная бесконечна) и убеждаемся, что всё в ней, от стебелька травы до лесных великанов Калифорнии, от неведомого горного ручейка до безграничного океана, от хода приливов и отливов до величественного движения планет, беспрекословно подчиняется строгой системе точных, не знающих исключения законов, мы постигаем — не предполагаем, не заключаем, но постигаем, — что Бог, который единой мыслью сотворил этот неимоверно сложный мир, а другой мыслью создал управляющие им законы, — этот Бог наделен безграничным могуществом…
Известно ли нам, что он справедлив, благостен, добр, кроток, милосерден, сострадателен? Нет. У нас нет никаких доказательств того, что он обладает хотя бы одним из этих качеств, — и в то же время каждый приходящий день приносит нам сотни тысяч свидетельств — нет, не свидетельств, а неопровержимых доказательств, — что он не обладает ни одним из них.
По полному отсутствию у него любого из тех качеств, которые могли бы украсить бога, внушить к нему уважение, вызвать благоговение и поклонение, настоящий бог, подлинный бог, творец необъятной вселенной ничем не отличается от всех остальных имеющихся в наличии богов. Он каждый день совершенно ясно показывает, что нисколько не интересуется ни человеком, ни другими животными — разве только для того, чтобы пытать их, уничтожать и извлекать из этого занятия какое-то развлечение, делая при этом все возможное, чтобы его вечное и неизменное однообразие ему не приелось.
— Марк Твен,

Библиография (русские названия)

• «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса», сборник рассказов (1867)
• «Простаки за границей» (1869)
• «Закалённые» (1871), русский перевод под названием «Налегке» (1959)
• «Позолоченный век» (1873), роман написан совместно с Ч. Д. Уорнером
• «Старые и новые очерки» (1875), сборник рассказов
• «Старые времена на Миссисипи» (1875)
• «Приключения Тома Сойера» (1876)
• «Принц и нищий» (1881)
• «Жизнь на Миссисипи» (1883),
• «Приключения Гекльберри Финна» (1884)
• «"Рыцари труда" - новая династия» (1886)
• «Письмо ангела-хранителя» (1887), опубликовано в 1946 году
• «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» (1889)
• «Дневник Адама» (1893)
• «Простофиля Вильсон» (1894)
• «Личные воспоминания о Жанне д’Арк сьера Луи де Конта, ее пажа и секретаря» (1896)
o классический перевод З. Е. Александровой
o перевод И. Семежона, Н. Тимофеевой
• «Человек, который совратил Гедлиберг» (1900)
• «Сделка с Сатаной» (1904)
• «Дневник Евы» (1905)
• «Таинственный незнакомец», повесть о сатане, опубликована в 1916
Экранизации произведений
• 1920 — Гекльберри Финн
• 1931 — Гекльберри Финн
• 1936 — Том Сойер (Киевская киностудия)
• 1937 — Принц и нищий
• 1939 — Приключения Гекльберри Финна
• 1943 — Принц и нищий
• 1954 — Банковский билет в миллион фунтов стерлингов
• 1972 — Принц и нищий
• 1973 — Совсем пропащий
• 1973 — Том Сойер
• 1981 — Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна
• 1989 — Филипп Траум
• 1993 — Хак и король червей
• 1994 — Волшебное приключение Эвы
• 1994 — Миллион для Хуана
• 1995 — Том и Гек
• 2000 — Том Сойера

Образ Марка Твена в искусстве

В качестве литературного героя Марк Твен (под своим настоящим именем Сэмюэль Клеменс) появляется во второй и третьей частях научно-фантастической пенталогии писателя Филипа Хосе Фармера Мир Реки. В книге второй, под названием «Сказочный корабль», Марк Твен, возрожденный в таинственном Мире Реки вместе со всеми умершими в разные времена на Земле людьми, становится исследователем и искателем приключений. Он мечтает о постройке большого колесного речного парохода, чтобы проплыть по Реке до самого её истока. Со временем это ему удается, однако после постройки пароход у писателя крадёт его партнер, король Иоанн Безземельный. В книге третьей, под названием «Тёмные замыслы», Клеменс, преодолевая многочисленные трудности, заканчивает строительство второго парохода, который у него тоже пытаются украсть. В двух экранизациях цикла, снятых в 2003 и 2010 годах, роль Марка Твена сыграли актеры Камерон Дейду и Марк Деклин.
Galoshka Дата: Среда, 09-05-2012, 12:05 | Сообщение # 2 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону


Середина прошлого столетия, городок с претенциозным названием Санкт-Петербург… Америка, где ни фабрик, ни железных дорог, ни классовой борьбы, а вместо этого среди домиков с огородами бродят куры… Благочестивая провинция, где тетя Полли, в одиночку воспитывающая Тома Сойера, не берется за розгу, не подкрепив свою хрупкую строгость текстом из священного писания… Требовательная провинция, где дети даже во время каникул продолжают зубрить стихи из Библии в воскресной школе… Небогатая провинция, где незнакомый мальчик, в будний день прогуливающийся в башмаках, выглядит нахальным щеголем, которого Том конечно же не может не проучить. Здесь очень заманчиво бывает удрать из школы и выкупаться в Миссисипи, несмотря на предусмотрительно пришитый тетей Полли воротник рубашки, и если бы не примерный тихоня Сид — сводный брат, углядевший-таки, что нитка на вороте переменила цвет, все вообще было бы шито-крыто.



За эту проделку Тома ждет суровое наказание — ему предстоит в праздник белить забор. Но оказывается, если внушить знакомым мальчишкам, что побелка забора — большая честь и редкостное развлечение, то можно не только спихнуть работу на других, но ещё и оказаться владельцем настоящей сокровищницы из двенадцати алебастровых шариков, осколка синей бутылки, пушки из катушки, ошейника без собаки, ключа без замка, стеклянной пробки без графина, медной дверной ручки и рукоятки ножа…
Впрочем, человеческие страсти бурлят всюду одинаково: в маленькую церковь однажды входит великий человек — окружной судья Тэчер, человек, повидавший свет, ибо прибыл из Константинополя, что в двенадцати милях от Санкт-Петербурга; а вместе с ним появляется его дочь Бекки — голубоглазый ангелочек в белом платьице и вышитых панталончиках… Вспыхивает любовь, обжигает ревность, за ней разрыв, смертельная обида, потом пламенное примирение в ответ на благородный поступок: учитель дубасит Тома за книгу, которую нечаянно разорвала Бекки. А между оскорблением и примирением в порыве отчаяния и безнадежной обиды можно уйти в пираты, сколотив шайку благородных головорезов из местного беспризорника Гекльберри Финна, с которым хорошим мальчикам настрого воспрещается водиться, и ещё одного приятеля, уже из приличной семьи.
Мальчишки упоительно проводят время на лесистом острове Джексона невдалеке от родного Санкт-Петербурга, играют, купаются, ловят невероятно вкусную рыбу, уплетают яичницу из черепаховых яиц, переживают ужасную грозу, предаются роскошным порокам, вроде курения самодельных трубок из маиса… Но из этого мальчишеского рая пиратов начинает тянуть обратно к людям — даже маленького бродяжку Гека. Том с трудом уговаривает друзей дотянуть до умопомрачительной сенсации — явиться, можно сказать, на собственные похороны, на заупокойную службу по их же пропавшим без вести душам. До Тома, увы, с опозданием доходит вся жестокость их увлекательной шалости…



А на фоне этих сравнительно невинных катаклизмов разворачивается нешуточная кровавая трагедия. Как известно, самое верное средство вывести бородавки — ночью отправиться на свежую могилу плохого человека с дохлой кошкой, и когда за ним явятся черти, швырнуть им вслед закоченевшую кошку со словами: «Черт за мертвецом, кот за чертом, бородавки за котом, — тут и дело с концом, все трое долой от меня!» Но вместо чертей появляются с жестяным фонарем молодой доктор (в благочестивой Америке трудновато иным способом разжиться трупом даже для медицинских целей) и два его помощника — безобидный недотепа Мефф Поттер и мстительный метис Индеец Джо. Оказалось, Индеец Джо не забыл, что в доме доктора пять лет назад его вытолкали с кухни, когда он просил поесть, а после того как он поклялся отплатить хоть через сто лет, его ещё и посадили в тюрьму за бродяжничество. В ответ на поднесенный к его носу кулак доктор сбивает метиса с ног, напарник Индейцу Джо вступается за него; в завязавшейся драке доктор оглушает Меффа Поттера доской, а Индеец Джо убивает доктора ударом ножа, оброненного Меффом Поттером, и потом внушает ему, что это он, Поттер, в беспамятстве убил доктора. Бедный Поттер всему верит и умоляет Индейца Джо никому об этом не рассказывать, но окровавленный нож Меффа Поттера, забытый на кладбище, всем представляется неопровержимой уликой. Показания Индейца Джо довершают дело. К тому же кто-то видел, как Мефф Поттер умывался — с чего бы это?



Лишь Том и Гек могли бы спасти Меффа Поттера от виселицы, но в ужасе перед «индейским дьяволом» они клянутся друг другу хранить молчание. Терзаемые совестью, они навещают Меффа Поттера в тюрьме — просто подходят к зарешеченному окну маленького уединенного домика, и старина Мефф благодарит их так трогательно, что муки совести становятся совсем нестерпимыми. Но в роковую минуту, уже во время суда Том героически раскрывает правду: «А когда доктор хватил Меффа Поттера доской по голове и тот упал, Индеец Джо кинулся на него с ножом и…»
Трах! С быстротой молнии Индеец Джо вскочил на подоконник, оттолкнул пытавшихся удержать его и был таков.
Дни Том проводит блистательно: благодарность Меффа Поттера, всеобщее восхищение, похвалы в местной газете — некоторые даже предсказывают, что он будет президентом, если только его не повесят до тех пор. Однако ночи его исполнены ужаса: Индеец Джо даже в снах грозит ему расправой.
Угнетаемый тревогой, Том все же затевает новую авантюру — поиски клада: почему бы под концом какой-нибудь ветки старого засохшего дерева, в том самом месте, куда тень от нее падает в полночь, не раскопать полусгнивший сундук, полный бриллиантов?! Гек вначале предпочитает доллары, но Том разъясняет ему, что бриллианты идут по доллару штука, не меньше. Однако под деревом их постигает неудача (впрочем, возможно, помешали ведьмы). Куда надежнее порыться в брошенном доме, где по ночам в окне мелькает голубой огонек, а значит, и привидение недалеко. Но ведь привидения днем не разгуливают! Правда, друзья чуть было не влипли в беду, отправившись на раскопки в пятницу. Однако, вовремя спохватившись, они провели день, играя в Робин Гуда — величайшего из людей, когда-либо живших в Англии.
В благоприятствующую кладоискательству субботу Том и Гек приходят в страшный дом без стекол, без пола, с полуразвалившейся лестницей, и, пока они обследуют второй этаж, клад внизу действительно — о чудо! — находят неведомый бродяга и — о ужас! — Индеец Джо, вновь появившийся в городке под видом глухонемого испанца. Выслеживая «испанца», Гек предотвращает ещё одно ужасное преступление: Индеец Джо хочет изувечить богатую вдову Дуглас, покойный муж которой, будучи судьей, в свое время велел всыпать ему плетей за бродяжничество — словно какому-нибудь негру! И за это он хочет вырезать ноздри вдове и обрубить ей уши, «как свинье». Подслушавший ужасные угрозы, Гек призывает помощь, но Индеец Джо снова бесследно скрывается.
Тем временем Том отправляется на пикник со своей любимой Бекки.



Вволю повеселившись «на природе», дети забираются в огромную пещеру Мак-Дугала. Осмотрев уже известные чудеса, носившие вычурные названия «Собор», «Дворец Аладдина» и тому подобное, они забывают об осторожности и теряются в бездонном лабиринте. Всему виной оказались сонмища летучих мышей, которые едва не потушили влюбленным детям их сальные свечи, остаться в темноте — это был бы конец! — а потом ещё долго гнались за ними по все новым и новым коридорам. Том по-прежнему повторяет: «Все отлично», но в его голосе Бекки слышит: «Все пропало». Том пытается кричать, но только эхо отвечает угасающим насмешливым хохотом, от которого становится ещё страшнее. Бекки горько упрекает Тома за то, что он не делал отметок. «Бекки, я такой идиот!» — кается Том. Бекки в отчаянии рыдает, но когда Том начинает проклинать себя, что своим легкомыслием погубил её, она берет себя в руки и говорит, что виновата ничуть не меньше его. Том задувает одну из свечек, и это тоже выглядит зловеще. Силы уже на исходе, но сесть — значило бы обречь себя на верную смерть. Они делят остатки «свадебного пирога», который Бекки собиралась положить под подушку, чтобы они увидели друг друга во сне. Том уступает Бекки большую часть.
Оставив обессилевшую Бекки у подземного ручья, привязав бечевку к выступу скалы, Том обшаривает доступные ему коридоры и — натыкается на Индейца Джо со свечой в руке, который, к его облегчению, сам бросается наутек. В конце концов благодаря мужеству Тома дети все-таки выбираются наружу в пяти милях от «Главного входа».
Судья Тэчер, сам измученный безуспешными поисками, отдает распоряжение надежно запереть опасную пещеру — и тем самым, не ведая того, обрекает прятавшегося там Индейца Джо на мучительную смерть, — заодно создав в пещере новую достопримечательность: «Чашу Индейца Джо» — углубление в камне, в которое несчастный собирал падавшие сверху капли, по десертной ложке в сутки. На похороны Индейца Джо народ съехался со всей округи. Люди привозили с собой детей, еду и выпивку: это было почти такое же удовольствие, как если бы прославленного злодея на их глазах вздернули на виселицу. Том догадывается, что исчезнувший клад, должно быть, припрятан в пещере, — ив самом деле, они с Геком находят тайник, вход в который помечен крестом, выведенным копотью свечи. Гек, однако, предлагает уйти: дух Индейца Джо наверняка бродит где-то возле денег. Но смышленый Том соображает, что дух злодея не станет бродить возле креста. В конце концов они оказываются в уютной пещерке, где находят пустой бочонок из-под пороха, два ружья в чехлах и ещё разную отсыревшую рухлядь — местечко, удивительно приспособленное для будущих разбойничьих оргий (хотя в точности и неизвестно, что это такое). Клад оказывается там же — потускневшие золотые монеты, больше двенадцати тысяч долларов! Это при том, что на доллар с четвертью можно было безбедно жить целую неделю!
Вдобавок благодарная вдова Дуглас берет Гека на воспитание, и тут был бы полный «хэппи энд», если бы Геку оказалось по плечу бремя цивилизации — эта мерзкая чистота и удушающая благопристойность. Слуги вдовы умывают его, чистят стесняющую движения, не пропускающую воздуха одежду, каждую ночь укладывают на отвратительно чистые простыни, ему приходится есть при помощи ножа и вилки, пользоваться салфетками, учиться по книжке, посещать церковь, выражаться так вежливо, что и говорить охота пропадает: если бы Гек не бегал на чердак выругаться хорошенько, кажется, он просто отдал бы Богу душу. Том еле-еле убеждает Гека потерпеть, покуда он организует разбойничью шайку — ведь разбойники всегда бывают знатными людьми, все больше графами да герцогами, и присутствие в шайке оборванца сильно подорвет её престиж.
Дальнейшая биография мальчика, завершает автор, превратилась бы в биографию мужчины и, добавим мы, наверное, утратила бы едва ли не главную прелесть детской игры: простоту характеров и «поправимость» всего на свете, В мире «Тома Сойера» все нанесенные обиды бесследно исчезают, мертвые забываются, а злодеи лишены тех усложняющих черт, которые неотвратимо примешивают к нашей ненависти сострадание.
Galoshka Дата: Среда, 09-05-2012, 12:07 | Сообщение # 3 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону


Итак, Гек возвращается к доброй вдове Дуглас. Вдова встречает его со слезами и называет заблудшей овечкой — но это, конечно, не со зла. И снова жизнь по звонку, даже за столом полагается сначала что-то побормотать над едой. Хотя кормят неплохо, жаль только, каждая вещь варится отдельно: то ли дело объедки, когда их перемешаешь хорошенько — не в пример легче проскакивают. Особенно изводит Гека сестра вдовы мисс Уотсон — старая дева в очках: и ноги не клади на стул, и не зевай, и не потягивайся, да еще пугает преисподней! Нет, уж лучше в преисподней с Томом Сойером, чем в раю с такой компанией. Впрочем, человек ко всему привыкает, даже к школе: учительская порка здорово подбадривала Гека — он уже и читал, и писал понемногу, и даже выучил таблицу умножения до шестью семь тридцать пять.



Как-то за завтраком он опрокидывает солонку, а мисс Уотсон не позволяет ему вовремя бросить щепотку соли через плечо — и Гек сразу же обнаруживает на снегу у перелаза след каблука с набитым большими гвоздями крестом — отваживать нечистую силу. Гек бросается к судье Тэчеру и просит забрать у него все его деньги. Судья, чуя что-то неладное, соглашается взять деньги на хранение, оформив это как «приобретение». И вовремя: вечером в комнате Гека уже сидит его папаша собственной оборванной персоной. Старый пьянчуга прослышал, что сын разбогател, и, смертельно оскорбленный тем, что тот спит на простынях и умеет читать, требует деньги прямо к завтрашнему дню. Судья Тэчер, естественно, отказывает, но новый судья из уважения к святости семейного очага становится на сторону бродяги, который, пока суд да дело, прячет Гека в уединенной лесной хижине. Гек снова обретает вкус к лохмотьям и свободе от школы и мытья, но, увы, папаша начинает злоупотреблять палкой — уж очень ему не по душе американские порядки: что это за правительство и закон, которые позволяют в некоторых штатах неграм голосовать, когда такой богач, как он, должен жить оборванцем! Однажды во время приступа белой горячки отец едва не убивает Гека своим складным ножом; Гек, воспользовавшись его отлучкой, инсценирует ограбление хижины и свое убийство и на челноке удирает на остров Джексона — светлой ночью, когда можно было пересчитать все бревна, плывущие далеко от берега, чёрные и словно неподвижные. На острове Джексона Гек сталкивается с Джимом — негром мисс Уотсон, который бежал, чтобы она не продала его на Юг: святоше было не устоять перед восьмисотдолларовой кучей.
Вода поднимается, и в затопленном лесу на каждом поваленном дереве сидят змеи, кролики и прочая живность. Река несет всякую всячину, и как-то вечером друзья вылавливают отличный плот, а однажды перед рассветом мимо них проплывает накренившийся двухэтажный дом, где лежит убитый человек. Джим просит Гека не смотреть ему в лицо — уж очень страшно, — зато они набирают массу полезных вещей вплоть до деревянной ноги, которая, правда, Джиму мала, а Геку велика.
Друзья решают ночами спуститься на плоту до Каира, а оттуда по реке Огайо подняться пароходом до «свободных штатов», где нет рабовладения. Гек и Джим натыкаются на разбитый пароход и еле уносят ноги от бандитской шайки, потом теряют друг друга в страшном тумане, но, к счастью, снова отыскивают. Джим заранее ликует и взахлеб благодарит «белого джентельмена» Гека, своего спасителя: в свободных штатах он, Джим, будет работать день и ночь, чтобы выкупить свою семью, а не продадут — так выкраст.
Дай негру палец — он заберет всю руку: такой низости Гек от Джима не ждал. «Ты обокрал бедную мисс Уотсон» , — твердит ему совесть, и он решается донести на Джима, но в последний миг снова выручает его, сочинив, что на плоту лежит его отец, умирающий от черной оспы: нет, видно, он, Гек, человек окончательно пропащий. Постепенно до друзей доходит, что они прозевали Каир в тумане. Но змеиная кожа этим не довольствуется: в темноте прямо по их плоту с треском проходит огнедышащий пароход. Гек успевает поднырнуть под тридцатифутовое колесо, но, вынырнув, Джима уже не находит.
На берегу, рассказав жалобную историю о последовательном вымирании всех своих родственников на маленькой ферме в глуши Арканзаса, Гек принят в радушное семейство Грэнджерфордов — богатых, красивых и очень рыцарственных южан. Однажды во время охоты новый приятель Гека Бак, примерно его ровесник, лет тринадцати-четырнадцати, внезапно стреляет из-за кустов в их соседа — молодого и красивого Гарни Шепердсона. Оказывается, лет тридцать назад какой-то предок Грэнджерфордов неизвестно из-за чего судился с представителем столь же рыцарственного рода Шепердсонов. Проигравший, естественно, пошел и застрелил недавно ликовавшего соперника, так с тех пор и тянется кровная вражда — то и дело кого-нибудь хоронят. Даже в общую церковь Грэнджерфорды и Шепердсоны ездят с ружьями, чтобы, держа их под рукой, с большим чувством слушать проповедь о братской любви и тому подобной скучище, а потом еще и пресерьезно дискутировать на богословские темы.



Один из местных негров зазывает Гека на болото посмотреть на водяных змей, но, дошлепав до сухого островка, внезапно поворачивает обратно, — и на маленькой полянке среди плюща Гек видит спящего Джима! Оказывается, в ту роковую ночь Джим порядочно ушибся и отстал от Гека (окликнуть его он не смел), но все же сумел выследить, куда он пошел. Местные негры носят Джиму еду и даже вернули плот, неподалеку зацепившийся за корягу.
Внезапная гроза — скромница София Грэнджерфорд бежит, как предполагают, с Гарни Шепердсоном. Разумеется, рыцари бросаются в погоню — и попадают в засаду. В этот день погибают все мужчины, и даже простодушного храброго Бака убивают у Гека на глазах. Гек спешит прочь от этого
страшного места, но — о ужас! — не находит ни Джима, ни плота. К счастью, Джим отзывается на его крик: он думал, что Гека «опять убили» и ждал последнего подтверждения. Нет, плот — самый лучший дом!
Река уже разлилась до необъятной ширины. С наступлением темноты можно плыть по воле течения, опустив ноги в воду и разговаривая обо всем на свете. Иной раз мелькнет огонек на плоту или на шаланде, а иногда даже слышно, как там поют или играют на скрипке. Раз или два за ночь мимо проходит пароход, рассыпая из трубы тучи искр, и потом волны долго покачивают плот, и ничего не слышно, кроме кваканья лягушек. Первые огоньки на берегу — что-то вроде будильника: пора приставать. Путешественники прикрывают плот ивовыми и тополевыми ветками, закидывают удочки и забираются в воду освежиться, а потом садятся на песчаное дно, где вода по колено, и наблюдают, как темная полоса превращается в лес за рекой, как светлеет край неба, и река вдали уже не черная, а серая, и по ней плывут черные пятна — суда и длинные черные полосы — плоты…
Как-то перед зарей Гек помогает спастись от погони двум оборванцам — один лет семидесяти, лысый с седыми баками, другой лет тридцати. Молодой по ремеслу наборщик, но тяготеет к сценической деятельности, не гнушаясь, впрочем, уроками пения, френологии и географии. Старик предпочитает наложением рук исцелять неизлечимые болезни, ну и молитвенные собрания тоже по его части. Внезапно молодой в горестных и высокопарных выражениях признается, что он законный наследник герцога Бриджуотерского. Он отвергает утешения тронутых его горем Гека и Джима, но готов принять почтительное обращение вроде «милорд» или «ваша светлость», а также разного рода мелкие услуги. Старик надувается и немного погодя признается, что он наследник французской короны. Его рыдания разрывают сердце Гека и Джима, они начинают величать его «ваше величество» и оказывать ему еще более пышные почести. Герцог тоже ревнует, но король предлагает ему мировую: ведь высокое происхождение не заслуга, а случайность.
Гек догадывается, что перед ним отпетые мошенники, но даже простодушного Джима в это не посвящает. Он плетет новую жалостную историю, будто Джим — последнее его имущество, доставшееся от поголовно вымершей и перетонувшей семьи, и они плывут ночами потому, что Джима уже пытались у него отнять на том основании, будто он беглый. Но разве беглый негр поплывет на Юг! Этот довод убеждает жуликов. Они высаживаются в захолустном городке, который кажется вымершим: все ушли в лес на молитвенное собрание. Герцог забирается в покинутую без присмотра типографию, а король с Геком — вслед за всей округой — отправляются по жаре слушать проповедника. Там король, горько рыдая, выдает себя за раскаявшегося пирата с Индийского океана и сетует, что ему не на что добраться до своих бывших соратников, чтобы тоже обратить их к богу. Приведенные в экстаз слушатели собирают в его шляпу восемьдесят семь долларов семьдесят пять центов. Герцог тоже успевает набрать несколько платных объявлений, взять деньги за публикацию еще нескольких объявлений в газете, а трем желающим оформить льготную подписку. Заодно он отпечатывает объявление о двухсотдолларовой награде за поимку беглого негра с точными приметами Джима: теперь они смогут плыть днем, как будто везут беглеца к хозяину.



Король и герцог репетируют мешанину из шекспировских трагедий, но «арканзасские олухи» не доросли до Шекспира, и герцог развешивает афишу: в зале суда будет поставлена захватывающая трагедия «Королевский жираф, или Царственное совершенство» — только три представления! И — самыми крупными буквами — «женщинам и детям вход воспрещен». Вечером зал битком набит мужчинами. Король совершенно голый выбегает на сцену на четвереньках, размалеванный, как радуга, и откалывает такие штуки, от которых и корова бы расхохоталась. Но после двух повторов представление окончено. Зрители вскакивают бить актеров, но какой-то осанистый господин предлагает сначала одурачить своих знакомых, чтобы самим не превратиться в посмешище. Лишь на третье представление все являются с тухлыми яйцами, гнилой капустой и дохлыми кошками в количестве не менее шестидесяти четырех штук. Но жулики ухитряются улизнуть.
Во всем новом, чрезвычайно респектабельные, они высаживаются в другом городке и стороной узнают, что там недавно умер богатый кожевник и сейчас ждут из Англии его братьев (один проповедник, другой глухонемой), которым покойник оставил письмо с указанием, где спрятана его наличность. Мошенники выдают себя за поджидаемых братьев и едва не разоряют юных наследниц, но тут является новая пара претендентов, и обоим прохвостам (а заодно и Геку) лишь чудом удается избежать суда Линча — снова без гроша в кармане.
И тогда негодяи за сорок долларов продают Джима простодушному фермеру Сайласу Фелпсу — вместе с объявлением, по которому, якобы, можно получить двести долларов. Гек отправляется на выручку, и — Америка очень тесная страна — миссис Салли Фелпс принимает его за своего племянника Тома Сойера, которого ждут в гости. Появившийся Том, перехваченный Геком, выдает себя за Сида. Они узнают, что после рассказа Джима готовится расправа над постановщиками «Королевского жирафа», но предупредить несчастных прохвостов не успевают — их уже везут верхом на шесте, два страшных комка из дегтя и перьев. И Гек решает больше не поминать их злом.
Освободить Джима, запертого в сарае, ничего не стоит, но Том стремится всячески театрализовать процедуру, чтобы все было, как у самых знаменитых узников, — вплоть до анонимных писем, предупреждающих о побеге. В итоге Том получает пулю в ногу, а Джим, не пожелавший оставить раненого, снова оказывается в цепях. Только тогда Том раскрывает, что Джим уже два месяца свободен по завещанию раскаявшейся мисс Уотсон. Заодно Гек узнает от Джима, что убитый в плавучем доме был его отец. Геку больше ничто не угрожает — только вот тетя Салли намеревается взять его на воспитание. Так что лучше, пожалуй, удрать на Индейскую территорию.

Galoshka Дата: Воскресенье, 13-05-2012, 16:48 | Сообщение # 4 |
I Love You More
Репутация:
Награды:
Сообщения:
10757
Из:
Ростов-на-Дону
А вы знаете, что...

Марк Твен родился в 1835 году, когда вблизи от Земли пролетала комета Галлея. Он предсказал, что умрет во время ее следующего появления. Так и произошло, в 1910 году.

http://sitefaktov.ru/index.php/home/360-pisateli
Форум JustMJ.ru » Современная культура » Литература » Марк Твен / Mark Twain (Биография, содержание романов, обсуждение)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: